Тепло фальшивых маяков

[Сумасшедший Самолётик]

Название: Тепло фальшивых маяков
Автор:  Сумасшедший Самолётик
Бета:  Xenya-m
Канон: Блудный сын
Размер: драббл, 429 слов
Пейринг/Персонажи: Мартин Уитли, Малкольм Брайт (Уитли)
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Малкольм никогда не переступает красную линию.
От автора: для  Z-I

Красная полоса на полу камеры отделяет опасное пространство от безопасного, и Малкольм не пересекает этой черты, хотя отец не мог причинить ему вреда. Уже не смог — и поэтому оказался на цепи, за красной лентой, в каменной клетке лечебницы. И всё-таки Малкольм останавливается на границе, потому что он хороший мальчик. Мальчик, который всегда выполняет правила.
Всегда поступает правильно.
И поэтому оказался именно там, где находится сейчас: в камере серийного убийцы, из которой невозможно сбежать навсегда ни в реальности, ни во сне.
У его кошмара ласковые глаза, в которых нет ничего, кроме смерти. Даже в любви Мартина Уитли не было ни жизни, ни тепла, только мягкое журчание лесного ручья, холодного и тёмного в самый солнечный день. У его кошмара — реальности — взгляд, похожий на ложные маяки, на болотные огни, он обещает тепло и понимание, но стоит сделать шаг — и промёрзнешь до кости.
Малкольм всегда останавливается на границе, как хороший мальчик, и чувствует одновременно и солнечный летний жар детства, и промозглую взрослую зиму, сшитые и разделённые любящей улыбкой отца.
«Если бы ты ненавидел меня, я смог бы себя простить». Малкольм не говорит этого вслух, ведь это означало бы то, что он расскаивается в совершённом. А это не так: он ни о чём не жалеет.
Мартин Уитли улыбается ему понимающе, сочувствующе и безжалостно.
«Если бы ты обвинял меня, я мог бы защищаться». Малкольм не просит, он давно уже ни о чём не просит отца, с тех пор, как сам перестал выполнять его просьбы.
Мартин Уитли протягивает к нему руку, но его сын всё ещё стоит за красной чертой, и до него не дотянуться.
«Если бы я дал тебе возможность, ты остановил бы этот бесконечный кошмар?» Малкольм не спрашивает, потому что знает ответ. Он его, увы, слишком хорошо знает.
Но когда авария обрушивается на Клеймонт тьмой, прошитой, как алой нитью, воем сирены, ладонь Мартина Уитли ласково обнимает горло его вечно убегающего сына, всё равно, вопреки своему знанию, шагнувшего вперёд. Большой палец медленно скользит по бьющейся жилке, и Малкольм ждёт, что сейчас придёт ласковая смерть. Ведь его отец — Хирург, а вовсе не доктор — был именно таким, превращающим жизнь в пытку, чтобы в конце дать милосердную, прекращающую все страдания смерть.
Не сыну.
Малкольм делает невольный шаг назад, когда отец отталкивает его, улыбаясь всё так же ласково и любяще, когда вновь загорается свет. Отталкивает тёплой, как прогретая солнцем земля, ладонью назад, в безжалостно ледяную реальность, из которой не сбежать ни в сон, ни в смерть, ни к фальшивым маякам, зажжённым только для того, чтобы после каждой попытки становилось хуже.
Отец любит его, Малкольм видит и знает это.
Но не простил: и вечный голодный холод под кожей — тому доказательство.

Comments

[Z-I]

[Сумасшедший Самолётик]

Z-I,