Я ему ничего не сказал

[Сумасшедший Самолётик]

Название: Я ему ничего не сказал
Автор:  Сумасшедший Самолётик
Бета: здесь могла бы быть ваша реклама
Размер: драббл, 574 слова
Канон: Благие Знамения
Пейринг: Кроули, Гавриил
Категория: джен
Жанр: зарисовка
Рейтинг: G
Заявка: "Малодушие. Кроули"
Примечание: продолжение Благодарение Небесам
От автора: для света моего сердца  Хозяйка Маленького Кафе

Он встретил Гавриила спустя месяц после несостоявшейся казни, когда добирался до дома пешком и решил срезать через парк, в котором как раз бегал архангел.
— А, — равнодушно махнул ему рукой Гавриил. — Демон.
— Привет, — Кроули засунул руки в карманы поглубже и любезно улыбнулся. Вот именно настолько же любезно насколько Гавриил ослепительно, так что прогуливавшаяся мимо мамочка с сыном поспешила увести ребёнка подальше. — Как дела?
— Отлично, разумеется, — Кроули думал, что улыбаться шире невозможно, но Гавриил умел, при этом не превращаясь в оскаленного зверя. Наверное, он бы этому позавидовал, если бы не проступившие на человеческом теле тёмные круги под глазами. Это как же надо упахаться, чтобы у ангела пусть даже на смертном теле стали видны следы усталости. Всего-то за четыре недели.
— Ага, оно и видно, что всё охуенчик, — серьёзно согласился Кроули и пнул попавшийся под ногу камень. — Знаешь… я ему ничего не сказал.
Гавриил приподнял бровь, демонстрируя стеклянно-прозрачное непонимание.
— Про… — Кроули неопределённо махнул рукой и тут же вернул её обрат в карман. Локоть снова обожгло воспоминанием о том, как архангел до боли сжал пальцы на нём, без слов требуя заткнуться, а потом почти волоком, но соблюдая приличия, протащил по коридорам и выкинул с Небес. Получилось не так скоропалительно, как во времена Падения, но почему-то ещё унизительнее. И болезненнее.
Его даже не сочли достаточно важным, чтоб как-то реагировать на незаконное проникновение и вообще…
Кроули помнил спокойные глаза Гавриила на протяжении всего пути. Такие спокойные, как у мертвеца, успевшего исповедоваться перед смертью.
И сейчас они у него были почти такие же, только… не настолько застывшие. И снисходительные.
— Тебе и не нужно ни о чём ему рассказывать, — очень негромко, почти вкрадчиво ответил Гавриил, и это звучало так непривычно на фоне обычной лучащейся, как активный уран, энергией речи архангела. — Это же и так понятно, демон.
Кроули нахмурился. Ему абсолютно ничего не было понятно. Он знал, что должен был рассказать Азирафаилу о том, что произошло. Рассказать, что не все ангелы ему на самом деле хотели смерти… по крайней мере не настолько хотели, как они думали. Рассказать, что у него, возможно, остался там друг…. Должен был, но малодушно и жадно промолчал. Присвоил ангела себе, и не желал ни с кем его делить даже гипотетически. Жадный, эгоистичный, слабый. До одури боящийся остаться один на один с миром, в котором из прекрасного-то и был только Азирафаил.
Гавриил улыбнулся, не просиял вот этой вот своей, от которой хотелось разбить его лицо обрезом трубы, а мягко и насмешливо, одним только изгибом губ и, подойдя, протянул руку. Кроули был уверен, что для удара, но не шелохнулся, чтобы увернуться, потому что… ну, сам виноват. И лучше так, чем пойти и рассказать всё Азирафаилу. Но широкая, горячая, как прогретая солнцем земля, ладонь только нагло взъерошила его волосы.
— Он не хочет этого знать, демон, — произнёс Гавриил, как что-то простое и очевидное. — Он умнее нас вместе взятых, он просто не хочет этого знать. Поэтому тебе не нужно ничего говорить. Только оставаться рядом.
«Пока ему этого хочется», — прочитал непроизнесенное Кроули по плотно сомкнутым губам. И почему-то в груди противно ныло, кажется от жалости, но он уверен, что за это — его точно ударят. Сначала ударят, а потом всё-таки искупают в святой воде по-настоящему. Но нельзя, невозможно было просто развернуться и уйти, как будто ничего и не было. Как будто не увидел только что чужую пустую грудь с давно то ли вырванным, то ли сгоревшим сердцем, и не получил благословение на всё, что только можно было пожелать. На всё, что он отнял у Небес.
И Кроули перехватывает широкую ладонь Гавриила, прижимается губами к дрогнувшим пальцам. Благодарно.