Без тега, потому что он меня нервирует

Внезапно сегодня до моей ленты дошёл гомон обсуждений о творчестве, фидбеке и чём-то ещё. Причём дошёл сразу, волной.
Буду откровенна и скажу вещь, которую автор, наверное, не должен говорить никогда: комментарии никак не влияют на моё писательство. Не в смысле, что я игнорирую критику, я не игнорирую, особенно бету, а в том, что напишу ли я следующий фанфик или нет от комментариев не зависит. Это зависит только от того полыхнёт ли во мне желание и смогу ли я собрать достаточно красиво на мой взгляд слова. Если да - я напишу, даже зная, что этот фандом не то что никто не курит со мной, о нём и знать-то вряд ли знает или помнит. Если нет... то увы. Если вспомнить про оридж... я понимаю, что за такие скорости меня надо четвертовать, но я допишу. И потому что хочу закончить эту историю, и потому что с моей стороны было бы нечестно не сделать этого. Но я больше про фанфики сейчас.
Без вопросов, иногда люди резонируют со мной так хорошо, что от этого резонанса невозможно не загореться, но от резонанса с человеком, от того, что твоя мысль дробится, углубляется, становится ярче, сильнее, многограннее, разрастается в тебе... Это не про фидбек, это про другое.
И, да, меня радуют, безусловно и безумно, комментарии и тот факт, что кому-то зашло. И знание, что кто-то будет рад прочитать что-то моё меня тоже... воодушевляет. Не вдохновляет, но внушает веру в себя.
Я пушу для себя или для друзей, если мне или им нравится - этого довольно и достаточно. Если нравится кому-то ещё - это потрясающе, но не обязательно.
Хочешь писать - пиши.
Хочешь писать для комментариев - пиши для комментариев, в этом нет ничего плохого, вообще, абсолютно, даже классики, Пушкин например, на своём творчестве зарабатывали, почему фикрайтерам нельзя хотеть оплаты?
Можешь написать комментарий - напиши. Какой можешь - такой и напиши, всё ок.
Не можешь? Я тебя понимаю, у самой те же проблемы.

---

Очень хочется зашиперить собственных персонажей, а нельзя. Обидно(((

---

С третьей попытки (первая была в декабре, вторая в январе) лабиринт с яндекс всё-таки решили передать друг другу деньги без нашего с мтс дуэта в поручителях. Несчастные глаза мокрого щенка и жалостливое "ну сууууука?!" действуют даже на текнику. Не с первого раза, но всё-таки

---

Не повод

Название: Не повод
Автор:  Сумасшедший Самолётик
Размер: 430 слов
Фандом: Бродяка-Самурай Кеншин
Пейринг: Саноске/Сайто
Категория: Слеш
Размещение: скажите куда
От автора: старый, добрый, любимый мною формат бессюжетно-эмоционального

У последнего волка тонкие, плотно сжатые губы и тёмные прорези глаз, будто смотровые щели шлема. Его не лепили из глины — резали по дереву и рубили, создавали из острых углов и линий, из утяжелённой стали. Саноске знать не знает, как человек может быть таким бесшумным, не представляет, как Сайто вообще можно принять за обычного человека, когда в волчьем присутствии воздух тяжелеет, твердеет, пытается застрять в глотке где-то на полувдохе.
Хотя, может, это только его проблемы. Работают же с ним как-то люди... да, именно поэтому работает кое-кто один. Волк может жить только среди волков, да?
В городе давно ночь и комнату освещает медово-медный огонь, смягчая, скругляя углы, но рвано-лезвийная смерть в невнятно невзрачной форме вне этой мягкости. Сидит — носок за пятку, — смотрит сквозь сизый сигаретный дым свысока не роста, но самоощущения, и кровь под этим взглядом закипает злостью и азартом, желанием доказать. Что-нибудь. Саноске не двигается. Сайто, каким бы мерзким характером не обладал, не враг, он уже почти свой (он убьёт за эти слова, скажи Сано их вслух), по крайней мере, они ведь были на одной стороне, и поэтому нельзя бить без повода.
Взгляд — не повод.
Поэтому Сано только крепче переплетает пальцы и не смотрит на расслабленную, как натянутая струна, фигуру. Он не знает, как Сайто уговорили прийти сюда, на домашнее, почти семейное, празднество, не знает, кому пришла в голову эта светлая мысль (догадывается), но он чувствует себя в его присутствии... лишним. Хотя должно было бы быть наоборот?
Сано запрокидывает голову, позволяя потяжелевшему, загустевшему воздуху в-те-ка-ть в горло, заполняя лёгкие. Кислорода в помещении явно не хватает на всех и кто-то — кто-то — решил, что Сано может обойтись и так, смесью углекислого газа — чужого дыхания — и тяжестью — присутствием. Сано — может. Наверное, именно в этом и заключается весь ужас ситуации. Тот, у стены, с чашкой, сволочь, чая, спокоен — равнодушен — и ему нормально. И в компании человека, знакомство с которым начал с меча в плечо (болит, кровит левее и ниже), и в обществе Баттосая, с которым никак не может закончить своё сражение (и не закончит никогда, потому что Баттосая больше нет) — нормально. Это действительно, по настоящему, злит. До стука в висках и желания разбить чужое лицо футай но кивами.
Равнодушие — не повод. Сано повторяет это мысленно. Мантрой.
Желание — не повод. Признанием.
Потому что желания предают его, сдают его врагу — нет, не врагу — с потрохами, пытаются выкинуть белый флаг, но Сано ещё сопротивляется. Гордость – тонкая спица в позвоночнике, ком в горле — уже почти разжижилась и не может спасти, но флаг этот белый, капитуляция в необъявленной войне, не нужен никому. И это — чужое безразличие — спасает.
Саноске не знает, хочет ли быть спасённым, и это уже почти не пугает.

---

У меня очередной заход на Тёмного Дворецкого. Кажется четвёртый или пятый. Каждый предыдущий раз я всё-таки ломалась на каком-то арке, но всё-таки пробиралась дальше. Мне почему-то кажется, что мне любопытен даже не сюжет, а шум.
Но что я имею вам сказать, дворецкий в образе отца Джереми нравится мне гораздо больше. Как-то он выразительнее, что ли. Цепляет глаз, а то по его обычной физии у меня взгляд соскальзывает в 80% случаев, если только там не более-менее приятное и интересное мне выражение.
И мне очень жалко, что в образе Джереми он пробыл так недолго, но, боюсь, большинство фанатов со мной бы не согласилось.

---

Разрешаю остаться

Название: Разрешаю остаться
Автор:  Сумасшедший Самолётик
Размер: 1 079 слов
Пейринг/Персонажи: Тайшаку-тен/Кендапа-о
Категория: гет
Размещение: скажите куда
От автора: ибо можно быть сколько угодно слешером, но не зашиперить канонных пидорасов в гет нельзя.

Высокие окна опочивальни были занавешены бордово-чёрными шторами, сквозь которые едва пробивался свет заката, лишь слегка подсвечивая по контуру массивную деревянную мебель внутри.
— Выглядит жутко, — девушка, до этого несколько минут молча стоящая в дверях, наконец, подала голос и широким шагом прошла к окну. — Апокалиптично.
Она одним сильным движением распахнула шторы, впуская в комнату кровавый закат, и с постели послышался смешок:
— Так, по-твоему, будет лучше? Менее… как ты сказала, жутко, да? — мужчина приподнялся на постели, и замер, насмешливо смотря на гостью. Король, кровавый тиран, деспот, убийца законного монарха, просто убийца, мятежник, её господин. Кендапа знала много его имён, куда больше, и не все из них могли бы сказать при женщине, а значение некоторых любая приличная женщина даже знать не должна. По крайней мере, так считалось среди благородных людей, но кто бы их слушал, в самом-то деле.
— Светлее, — она обернулась, чтобы увидеть как белые, белее снега, волосы короля окрасились багрянцем, зловеще очерчивая зачернённое тенью лицо. Это было красиво. — Можно убедиться, что по углам не ползают пауки.
— Не знал, что мой генерал боится несчастных насекомых, - хрипловатый голос лился медленно, как мёд, но от его звуков на языке у неё оставалась полынная горечь и морская соль. — Надо будет велеть завезти их сюда, неплохое выйдет развлечение.
— Несомненно, — она знала, что не будет никаких пауков, ведь она их на самом деле не боится. Не тех, что могут уместиться в спальне, пусть бы и королевской. — Вы сегодня не собираетесь никого принимать?
— Так ты сегодня разведчик Бишамона? — король улыбался, и от этого могло бы стать жутко, если бы Кендапа сама не умела улыбаться так же холодно, вьюжно, продирая до костей того, кто попал под взгляд. Ничего сложного, в общем-то, при наличии определённого жизненного опыта. После пары тысяч трупов у всех отлично получается. Но ответная её улыбка легка и почти тепла, не теплее весеннего ветра, но в сравнении с королевской могла бы показаться жаркой, как лава.
— Генералу ни к чему шпионы в вашей опочивальне, - в её голосе подстрочно слышится «да вы и сами знаете». — И ему не нужно никого засылать заранее, чтоб прийти к вам самому.
Кому бы ещё её король верил больше, чем своему самому верному псу? И вина ли господина Бишамона в том, что даже этого было мало для доверия? Их коронованный тиран и гений не доверял им, хотя и верил. И не видел в этом никакого противоречия, а они уже давно привыкли. Чтобы верить достаточно уверенности, что тебе не лгут, а они были честны перед ним, как перед небом, но доверие бы означало, что он уверен в том, что это никогда не изменится. Легко ли в это поверить тому, кто вместо стяга, когда-то возносил над своей головой голову собственного сюзерена? И стоит ли?
Кендапа никогда и не пыталась убедить своего короля, что верна ему до могилы, возможно, потому что и сама не могла в это поверить. Как не могла и представить, что кто-то другой мог бы взять её службу себе. Душа её была чародейским клинком, признающим не всякую руку, и не было в королевстве никого, кто мог бы побороться с восшедшим на трон убийцей. Но верность? Нет, верность — это выбор верного, а не её заслуга в том, что другого господина, которому она могла бы покориться, нет.
И никогда бы она не смогла сказать, почему молчит генерал, верный своему королю, как пёс, пожертвовавший ради него и честью, и сердцем. Читать чужие души — это не к ней. Она могла лишь отразить увиденное, а не объяснить.
— Но пришла ко мне ты, а не он, - льдисто-прозрачные глаза смотрят на неё внимательно, и кажется, что неуловимая безжалостная чистота взгляда густеет до выбеленной голубизны полуденного неба. Это стоило дорого, так дорого, что у неё сердце иногда останавливалось, в такие мгновения, и спина твердела до хрупкой ломкости. Если бы она ему верила, как он ей, если бы недоверяла так же… Но нет, она не верила в его искренность и была уверена, что так всегда и будет. Устраивало ли это её? Вопрос, на который Кендапа до сих пор не знала ответа, но и не искала его. Стояла в шаге от пропасти, стояла, занеся ногу для следующего шага, в восторге и ужасе, стояла, продлевая в бесконечность миг неуверенности и сомнений, когда опора уже уходит из-под ног, но ещё ощущается. Что в её положении было самообманом: возможность отпрянуть от бездны или же невозможность сделать это?
— Я подумала, что вам, быть может, скучно? — от окна до постели — два широких шага, и она уже сидит на краю, как птичка, рассыпав по покрывалам волосы тяжёлые и тёмные, как морские воды. — И не с кем поделиться своим дурным настроением. А у меня свободный день… уже который день подряд. Если вам не нужен музыкант, вы могли бы отпустить меня домой, поместье требует внимания и…
— И может обойтись без тебя, — жилистая сильная рука вплетается в богатую тёмную волну её волос, тянет не к себе, но ниже, на подушки, на расшитые шёлковыми птицами и цветами покрывала. Она и не пыталась сопротивляться. — Останешься при дворе.
Кендапа беззаботно перевернулась на бок, чтобы удобнее было следить за выражением лица владыки, за тем, как углубляется тень в его улыбке, как пожарными тревожными всполохами заката нет-нет, да и сверкнёт взгляд. Смотреть на огонь или воду скучно, если это не лесной пожар или потоп, но в сравнении с её королём любой пожар казался безобиднее свечи.
— Вы не хотите, чтобы я вас покидала? — она умеет улыбаться невинно, искушающе, азартно, а тяжёлая холодная рука ложится на загривок, и никакой другой ласки ждать не стоит. Кендапа подозревает, что и это скорее предостережение и угроза, но это же Его Величество, у него это почти одно и то же, ведь на самом деле, вне игр, он не умеет угрожать и предупреждать — убивает неугодных сразу, без раздумий и колебаний. И она давно поняла, что это тяжёлое, как могильная плита, предупреждение — это его ласка. Неловкая и неумелая. Не дистанция, которую ей следует держать, но приглашение преодолеть её.
И когда её мягкие губы касаются жёсткой линии его рта, в их дыхании растворяется его ответ:
— Разрешаю остаться со мной.
Её пальцы на сильных плечах, его ладони на её прогибающейся талии, шорох одежд, опадающих на одеяла, подушки, пол, дыхание, останавливающееся в коротких поцелуях. Всё так не ново, так древне под солнцем и луной, что кажется, за века до их рождения вобрало в себя магию древних чародеев, смертную магию жизни, движения в одном ритме, тока крови одного на двоих.
Она останется с ним, женщиной и воином, птицей певчей и мечом, пока его руки держат её, пока он переворачивает мир, над которым равно уместны и свист её мечей и песнь о битвах и героях.
Она останется, а он позаботится о том, чтобы мир соответствовал их представлениям о должном.

---

Единственная моя серьёзная на данный момент и уже многие годы претензия к оформлению постов на дайри: он съедает отступы абзацев. А я не люблю эти отбивки пустой строкой. В смысле... для меня этот способ имеет весьма специфическое звучание при чтение, интонирование текста. А абзац — это просто абзац. Самое смешное, что даже после публикации поста, если хочется его отредактировать, то режиме редактирования абзацы сохраняются.
Не то чтобы это прям вот сильно-сильно бесит, но всегда чуть-чуть расстраивает.

---

Сердце

Название: Сердце
Автор:  Сумасшедший Самолётик
Фандом: Тсубаса
Пейринг: Курогане/Фай (предполагается автором)
Категория: джен
Рейтинг: G
Размер: 423 слова
От Автора: было написано в том году в подарок на День Рождения  БМ. Подарить-то я подарила вовремя, но так и забыла благополучно.
Размещение: разрешение спрашивать у  БМ, я вообще не при делах.

Снег на ступенях хрустел под каждым шагом, но не радовал. Как фальшивые ёлочные игрушки. Курогане поднимался к чужому замку каждый день, успев возненавидеть крутую лестницу и пронизывающий северный ветер. И был в шаге от того, чтобы возненавидеть длинную, вытянутую фигуру в светлых одеждах, которую видел сразу, как только открывал первые замковые врата. Фай стоял, слегка разведя руки в стороны, по колено в воде, не замерзающей только из-за магии, хотя по всем законам природы давно должна была обратиться в лёд. Но в Целес сила магии была сильнее.
Это должно было внушать надежду? На то, что безумная затея увенчается успехом.
Курогане было плевать. Ему до тошноты надоело каждый день приходить и не получать ответа от идиота, который вообразил, что его силы будет достаточно, чтобы растопить смёрзшийся, до безнадёжности, до всепроникающей смерти, мир.
- Я хочу, - объясняет ему Фай, грея пальцы о толстые бока чашки, - чтобы в этот мир вновь смогли вернуться люди. Или кто-нибудь другой. Ласточки тоже подойдут, как думаешь?
-У вас там водились ласточки? – представить было сложно.
-Нет, - маг наклоняется к чашке всем телом, по-детски, так что светлые тонкие волосы едва не мокнут в сладком кипятке. – Но могут ведь завестись, да?
И Курогане не смог возразить или отказать. Всегда тяжело отказывать детям, а Фай был воистину по-детски увлечён и эгоистичен тогда.
Впрочем…
Тонкая, изогнутая назад спина высветилась в злом, режущем солнечном свете.
…как и сейчас.
Курогане выучил наизусть, что для того, чтобы коснуться горлом меха откинутого магом воротника, нужно сделать пять шагов. Привычных, – третий год, боги – въевшихся в кровь, в мозг, в рефлексы шагов. Он мог бы возненавидеть всё окончательно, некому было помешать – а жаль, да? – но и тогда всё равно приходил бы сюда, посаженный на привычку – надежду – как на поводок. Как на худший вид наркотика.
Нельзя так жить, сказала ему его – которая из? он уже не помнит… – принцесса в первый год. Он согласился, Курогане вообще было не свойственно спорить с очевидным. Нельзя, конечно, он и сам знал, но по-другому тоже не получалось.
Светлые волосы пахли, как каждый из этих девяти сотен дней, пылью и снегом, когда он почти против воли прижался лбом к затылку Фая, накрывая поверху промёрзшие до ледяной звонкости ладони и полупрозрачные пальцы своими руками. Горячими, пахнущими маками.
Курогане знал, что возможно всё. По крайней мере, почти.
Знал, что запрет на воскрешение никогда не относился к мирам. Ведь они, в конечном итоге, и не ведали смерти, да?
Знал, что силы Фая хватит на что угодно. Даже на то, чтобы вновь согреть Целес.
Он не знал только, успеет ли маг до того, как его собственное сердце промёрзнет до льда.

---

Мы типа того, выложились. Приходить нас бить гладить меня.

---

Что с тобой случится в 2018 году? by sonyava

---

Моя команда. Зарекалась же...

---

А какая фраза выпадет вам?

А с кем вы проведете вечер?

Получить собственный прогноз из лаборатории им. Минекуры Казуи

---

Из меня, конечно, такой читатель, что просто зашибись, но мало ли...

---

Ты - Бард-Вор!

На мой взгляд, для тебя существуют два пути: либо продюсер, либо в тюрьму. Почему в тюрьму? Тень покоя не дает, а Огонь молчать запрещает, и даже Нюх не способен его заткнуть. В смысле, сотворить и не попасться ты сможешь, а вот промолчать об этом – далеко не всегда. С возрастом, говорят, приходит понимание, о чем лучше промолчать. Тем, кто доживает... Впрочем, если ты пойдешь по продюсерской стезе, то твоим подопечным следует быть готовыми к неожиданностям, но от тюрьмы тебя это все равно не страхует. Впрочем, все обойдется, и ты будешь писать книги о великих разведчиках. Да с такой точностью и достоверностью, что СБ стран будут приходить к тебе за консультациями и задавать неудобные вопросы.

Узнать свой класс

Мультикласс у меня порой меняется, но Тень - неизменно сохраняется. Надо заметить, собратьев по классу я люблю.
А молчать действительно бывает трудновато, но я креплюсь.

---

Герой детства.

Я не знаю как в вашем детстве, а в моём не было мужика в фильмах круче, чем этот. И до сих пор один из лучших.
Вообще для меня весь фильм был про волшебника и именно его эмоциональная волна меня всегда вела через историю, скручивала в жгут, заливала полынным жаром внутренности от горла и до живота, лопалась воздушным шариком где-то там, у позвоночника между лопаток с тем хлопком, с каким птицы расправляют крылья.
Медведь, Принцесса, придворные с королём - все остальные были второстепенными персонажами и фоном, на котором сиял мягким, вкрадчивым, сокрушительным обаянием Волшебник. Какой голос, какой взгляд, какое... всё. Сколько лет уже меня неизменно размазывает до состояния абсолютно умиления, нежности, горечи и светлой печали об него. И с возрастом только сильнее и сильнее, глубже и острее.

---

Уважаемые москвичи, так как я не знаю кто где живёт, но вдруг среди москвичей есть желающие меня пощупать О,5-2 суток где-то 17-19 мая, то вы отзовитесь, чтоб я знала когда билет брать до Москвы.

---

Виолета Эвергарден - 01

За что люблю КёАни - иногда они делают спокойные вещи. Без лишних вулканов эмоций, с достаточно не истеричными (уравновешанными?) героями. Смотришь, а на экране никто не визжит, не пищит, не дёргается в эпилептическом припадке... хорошо. Надеюсь, так оно и останется в дальнейших сериях. В целом, Хёка и За гранью намекают, что на это можно надеяться.

А так красивенько, конечно. Во всех описаниях говорят, что она кукла, в серии нифига не понятно... Но в целом пофиг, дальше наверняка объяснят лучше. Однако то, что считать родителями посторонних людей она не хочет (её ж не в пять лет из приюта забирают) мне понравилось. И даже при всём своём непонимании эмоций, что погибшего сына не заменит - тоже понимает. Может, стоило бы об этом как-то мягче сказать, но да ладно.

---

И ещё картинко-флуда

Всегда при взгляде на эту страницу в голове всплывает: "А девкой был бы краше". Вот прям как под неё писалось.

Перечитать что ли? Там такой чудный мальчик, просто нарадоваться на него не могла.

---

Лучшая женщина Клэмпа

Некоторые привязанности остаются со мной надолго. А Кендапа-о просто потрясающая женщина. Это не считая того, что красавица. Всегда приятно на неё посмотреть.

---

Потеряла за новогодние каникулы почти 4 кг. Всё, конечно, в этой новости хорошо, но я-то планировала праздник живота!
Теперь вопрос месяца: они вернутся, раз я снова ем, или как и после быстрого набора на почве стресса встанут?