В качестве благодарности

[Сумасшедший Самолётик]

Название: В качестве благодарности
Автор:  Сумасшедший Самолётик
Бета:  мадам Вашу Мать,  zabriskie_point
Канон: Золотой ребёнок
Дисклаймер: все права на мир и персонажей принадлежат их создателям, кем бы они ни были
Размер: драббл, (662 слова)
Персонажи: Сардо Нумспа, Золотой ребёнок (Сострадание)
Категория: джен
Жанр: повседневность
Рейтинг: G

— Золотце, что это? — Нумспа с подозрением смотрел на сидящее на его диване Сострадание, пытаясь удавить фантомное чувство узнавания.
— Чай. Очень хороший чай.
Нумспа пожал плечами:
— Я не разбираюсь. Ты сахар положил?
Мальчишка поджал губы, как какой-нибудь высокородный лорд, которому предложили жениться на козе. Изумительно, так он гурман?
— Это лучший зелёный чай, сахар его убь…
— Если в него нельзя положить сахар — вылей в раковину и возьми пакетик чёрного из шкафчика, — отмахнулся Нумспа от патетической речи в защиту таниносодержащего эстетства. На самом деле ему было абсолютно всё равно: есть сахар в чашке или нет, он воспринимал вкус не так, как люди, если только не прилагал к этому специальных усилий. Однако было забавно наблюдать это внезапно вызревшее в каменно-бесстрастном лице чувство собственного превосходства. В такие моменты Нумспа вспоминал, почему христиане назвали чревоугодие смертным грехом. Конечно, не стоило надеяться на то, что это станет ключом к золотому ребёнку, и всё равно было забавно.
Да, сказать по правде, ему уже и не было нужды охотиться за этой жизнью: его отстранили от задания, но, кажется, у его преемников на посту "любимцев" хозяина (неужели, в самом деле, кто-то из них верил в его благоволение? ещё забавнее трепетного отношения к сушёным листочкам, право слово) тоже ничего толкового не вышло.
— Это же невозможно пить, — Золотце смотрел на кипяток, наливающийся красно-коричневым цветом в чашке, и, кажется, был готов зависнуть, как перегруженный компьютер. — Это же… просто пыль?
— Пока там есть танин, не вижу принципиальной разницы. И сахар положи. Четыре ложки, — Нумспа с удовольствием пронаблюдал за тем, как неуверенными движениями живорождённое чудо выполнило его просьбу. — А теперь рассказывай зачем явился.
— Я хотел поговорить о ваших слугах.
— Внезапно, — кивнул демон. — И что тебе от них надо?
— Я бы хотел, чтобы они оставили людей, которые меня растят…
— Ты помнишь, что тебе уже двадцать?
— Они всё ещё могут показать мне мир с новой точки зрения, так что…
— А, ты в этом смысле, — на самом деле он бы не удивился, если бы мальчик до сих пор считал себя ребёнком, а не взрослым. Чудеса они такие… неприспособленные к жизни. — Так что мои слуги должны им оставить по твоему мнению? Счёт в банке?
— Просто оставьте их в покое.
Нумспа взял чашку, в которой его сила закручивала аккуратный водоворот, размешивающий сахар, и сделал глоток.
— Золотце… Хм, я даже не знаю что тебе именно ответить.
— Вы можете согласиться, — как-то неожиданно жёстко сказал мальчишка. И это совсем не сочеталось с его по-буддистски спокойными, мягкими глазами. Ядовитый мальчик, Второй был похож на кинжал, а этот — на яд. Справедливость против сострадания… Интересно, все эти волшебные дети действительно похожи на смертоносные вещи, или это его демонический взгляд отфильтровывает реальность до привычных образов? — Я понимаю, что вам нужно убить меня, но это никак не касается др…
— Золотце, мне от тебя ничего не нужно, — поморщился Нумспа. — Ни твои услуги, ни чай, ни даже жизнь, так что иди и, как там говорят, не греши. Или греши. Мне всё равно. Я не отвечаю за жестокость, так что мне плевать на сострадание в людях.
— Но раньше вы меня всё равно пытались убить.
— Потому что мне так приказали. А теперь я не в фаворе, и на меня всем плевать, так что задание, видимо, перепоручили кому-то другому.
Сострадание посмотрело на него… странно.
— Вы не выглядите расстроенным.
Нумспа развёл руки:
— Оказывается, тщеславие главный враг лени, а лень оказалась мне ближе и приятнее. Вероятно, я должен поблагодарить вашу компанию за отдых?
Мальчишка поджал на секунду губы, а потом улыбнулся:
— Было бы неплохо, мистер Нумспа. Заходите в гости, может, заодно увидите знакомые лица, заберёте их, а то я не знаю, что с ними делать, откровенно говоря.
Нумспа ответил задумчивым взглядом:
— Вывоз мусора в качестве благодарности?
— Если вам нравится называть это именно так, — не стал спорить мальчишка, и в его лице мелькнуло что-то лукавое, по-настоящему детское, чего он должен был быть лишён с рождения. Потому что чудеса, заключённые в плоть, лишены человечности, Нумспа знал это. Так же, как лишены её и демоны. Однако было в людях что-то такое… заразное. Может быть, вкусная еда.
А может быть, отвратительное чувство юмора, которое не делало различий между пороками и благочестием.