Assistant

[Сумасшедший Самолётик]

Название: Assistant
Автор:  Сумасшедший Самолётик
Бета:  Хаук
Канон: “Колонизация”, И. Сыромятниковой
Дисклаймер: все права на мир и персонажей принадлежат Ирине Сыромятниковой
Размер: мини, 1 437
Персонажи: Мелина, Биггер, Дик Фармер
Категория: джен
Жанр: повседневность
Рейтинг: G
Краткое содержание: Раз в неделю она садилась писать письма родителям и бабушке. Даже если ей нечего было сказать нового, она всё равно обязательно садилась и писала.
Примечание: посвящается Menedemos в благодарность за прекрасную Дама слишком громко протестует


Мелина всегда знала, что должность секретарши — это не то, что её интересует. Не то чтобы она имела что-то против самой работы, но то количество шуток о легкомысленных особах лёгкого поведения на этой должности, которое было в ходу в её семье, говорило не в пользу подобной карьеры. Мама бы не поняла, папа бы осудил, про бабушку даже думать не хочется.
Вместо этого она, собрав волосы в «крысиный», как говорила мама, хвостик, пошла в Институт биологии и экологии. Проблемы и перспективы развития биосферы планет были ей интересны в достаточной мере, чтобы мысль о возможности связать с ними всю свою будущую жизнь не казалась ей отвратительной.
А потом на кафедру в аудитории взошёл профессор Биггер, и Мелина пропала, навсегда заболев разнообразием и неповторимостью видов флоры, земной и инопланетной. Особенно инопланетной. Такой малоизученной, неизведанной и восхитительной. Поэтому, когда ей сказали, что есть возможность попасть в помощницы к профессору, она не раздумывала ни минуты. И даже слово «секретарь» в графе «должность» её не смутило. Маме она объяснит, папу убедит, а бабушка смирится. В конце концов, не аспирантом же ей пытаться пробиться к гению. Мелина хорошо видела предел своих возможностей, за который никакая прилежная учёба не могла помочь ей прыгнуть, но она оказалась достаточно аккуратной и способной к работе с бумагами, чтобы ей были готовы доверить эту часть работы. А сама Мелина страстно желала иметь хоть какое-то отношение к этим исследованиям. И плевать на секретарш лёгкого поведения, до того ли…
Было действительно не до того, и не только ей, но и профессору, и всем остальным участникам исследований. Не до того было настолько, что родители даже не успели начать подозревать её в недостойном поведении, сразу перескочив на стадию: деточка, а спала ли ты последние три дня? Напрасные подозрения: разумеется, она спала, иначе как бы ей удавалось работать с достаточной эффективностью? Тем более что проблем было много, и все они приходили в виде документов, предупреждений, требований отчётов и проверок, и с каждым месяцем их становилось всё больше и больше.
Иногда Мел уставала так, что придя домой плакала в подушку от отчаяния, не зная, как успеть всё необходимое, и зная, что помочь ей никто не может, потому что работа, как снежный ком наваливалась на всех, а желающих присоединиться к ним почти не было. Особенно с тех пор, как профессор поругался с Компанией. Родители тогда сказали, что она должна уйти, что она сломает себе всю жизнь и перспективы, но Мелина не стала даже слушать. Нет, она поломает себе жизнь, если откажется от исследований, которые считает по-настоящему важными. Точка. Они чуть не поскандалили, но в итоге за неё вступилась бабушка, помощи от которой Мел совсем не ждала — они никогда не ладили. Но, кажется, вредный и неуступчивый характер главы семейства в этот раз заставил её встать на сторону непутёвой внучки.
— Пусть делает дело, — сказала бабушка и стукнула чашкой по столу. — Пустобрехов вон сколько, нечего ещё одного плодить. Пусть делает.
И Мел в первый раз тогда разрыдалась прямо при семье. От облегчения. А бабушка, тоже впервые в жизни, её утешала. С тех пор проблем меньше не становилось, но сил у Мелины хватало если и не успевать за всем, то хотя бы не сдаваться.
Ещё через полгода профессор Биггер объявил, что собирается принять участие в программе колонизации новых миров без уничтожения экосистемы выбранного мира. Что хочет на живом примере доказать, что политика Компании — не единственно возможная, и спросил, кто остаётся с ним. Мелина с тяжёлым вздохом и затаённой гордостью молча взялась за оформление всех нужных, возможно нужных и абсолютно не нужных, но требуемых документов для становления в очередь колонизации. Людей и средства по возможности искали профессор с единомышленниками, которых оказалось больше, чем можно было бы ожидать, но меньше, чем было необходимо.
А дома её ждал очередной тяжёлый разговор, который на проверку оказался гораздо легче, чем она боялась, и намного больнее, чем могла представить. В этот раз родители не стали с ней спорить, и отговаривать не стали, но Мел видела, как потухла мама, как рассеянно, беспомощно нахохлился отец, а бабушка безжалостно (к себе, к сыну, к внучке) отрезала:
— Правильно.
— Мама... — начал отец, но бабушка перебила его:
— Правильно. Раз решила — пусть делает. Люди созданы для того, чтобы менять мир, а не собирать крошки.
Мама вздохнула, улыбнулась и обняла её и бабушку, а поверх её объятий легли руки отца. Всё-таки, у неё самая-самая лучшая семья. К её путешествию они готовились все вместе, все два года. Родители даже помогали ей с документацией, пока бабушка занималась багажом, отмахиваясь от попыток Мел присоединиться:
— Работай, не отвлекайся, — говорила она. — Я сама всё сделаю.
И Мелина не спорила.
Провожать её никто не пошёл, отец сказал, что долгие проводы – лишние слёзы, а ей не стоит накручивать себя перед долгим и тяжёлым путешествием.
— Вы справитесь, — убеждённо, как молитву, прошептала ей мама, расцеловав на прощание. — Обязательно нам пиши, слышишь?
— Обязательно, — кивнула Мелина.
— И мне тоже, — проворчала бабушка, перекрестив её в дорогу. — Всё, иди. А то распустили сопли тут. Ну!
И Мел ушла из родного дома, начав дорогу, действительно оказавшуюся тяжёлой и долгой, к новой родине.
Гениус IV встретил колонистов диковинными цветами и трудной, выматывающей работой. Ей профессор — президент, теперь Биггер президент, не забывать об этом — доверил списки и размещение людей, каждого из которых она за два года успела узнать и даже запомнить, о каждом могла бы дать справку, не сверяясь с документами. Она ничего не решала, и слава Богу, но вела учёт всем принятым решениям и процессам их претворения в жизнь. Следила, кто и где размещён, чтобы в любой момент суметь найти необходимых людей, сверяла места и порядок развёртывания оборудования. О ней начинали ходить слухи, что она есть везде и всегда, и порой она и сама начинала в это верить. А ещё она привыкала осознавать себя офицером. У неё в голове не укладывалось новое звание, иногда, в редкую свободную минуту всплывали прочитанные книги про офицерские честь и долг, и она начинала сомневаться, что способна справиться с такой ответственностью, но умывать руки было поздно и подло.
Однажды вечером к ней зашёл Дик, попить чай и выдохнуть, перед тем, как бежать дальше:
— Хорошо, что ты поехала с нами, — он положил себе четыре ложки сахара в чай, и Мел с сочувствием подумала о том, что раньше Фалмер редко клал даже две. — Без тебя я бы с ума сошёл, пытаясь уследить за всем и всеми. И остальные тоже.
Мелина благодарно, счастливо улыбнулась: чувствовать себя полезной и нужной здесь, где все работали на износ, чтобы справиться и быть готовыми к любым неожиданностям, услышать об этом от человека, который не стал бы ей льстить просто для того, чтобы сказать приятную глупость — это оказалось очень важным. Не только участвовать в том, что считаешь важным, но и знать, что ты действительно нужен.
— Спасибо.
Раз в неделю она садилась писать письма родителям и бабушке. Даже если ей нечего было сказать нового, она всё равно обязательно садилась и писала.
«…сегодня было ещё одно нападение багов, но в этот раз мы опробовали идею доктора Венсон (она гений, я уже говорила вам?) и всё получилось, как было задумано! Почти, у Раета…»
«…на этой неделе начался сбор первого урожая, и всем не терпится попробовать, какой он будет на вкус. Бабушка, ты представляешь, тут растёт серебряная пшеница. Мне кажется, уже не важно какая она будет на вкус, серебряный хлеб или блинчики — это же…»
«…мама, я сегодня вышла замуж, представляешь? Ты всё время боялась, что я со своей работой так и оставлю тебя без внуков, и ты даже не сможешь погулять на моей свадьбе, а сегодня я вышла замуж. Хотя, конечно, погулять на моей свадьбе ты не смогла, но уж без внуков я вас с папой теперь не оставлю…»
«…и закончили дом. Теперь в нём можно жить не только по меркам колонии, но и даже с точки зрения метрополии — это прекрасный дом. На самом деле, пап, у нас мы бы такой себе позволить не смогли. И мы заложили комнаты для вас, вы ведь приедете к нам в гости…»
«…родилась Энни. Боже, она такая маленькая, мама, мне страшно её в руки брать, про счастливого отца я вообще молчу, он, кажется, боится даже дышать рядом с ней…»
И спустя пятнадцать лет Мелина, дрожащими пальцами отдавала диск с письмами командору Андерсену, чтобы тот переслал их семье. И приглашение. Ричард казался растерянным от того, что колония выжила, счастливым, что она справилась, раздосадованный, что… Мел догадывалась, что у мистера Андерсена должны были остаться неприятные воспоминания о Гениусе, за которые он хотел, но теперь не мог расплатиться с планетой. А, может быть, когда он смотрел в сторону Венсон, его ела мысль о том, что женщина (не только она, но помнил ли об этом Ричард?) справилась там, где он отступал. Но Андерсен обещал всё передать, и Мел верила ему. Так же, как и в то, что родители обязательно приедут к ней, не откажутся от её приглашения. И бабушка тоже.
Она покажет им, что она тоже, как Биггер и Венсон, ну ладно, немножко меньше, но всё равно, она тоже из тех, кто может изменить мир. Они будут ею гордиться. И обнимут её. И подросшую Энни.
Мелина отчаянно, изо всех сил верила, что не опоздала.