Она верит

[camolyotik]

Название: Она верит
Автор:  Сумасшедший Самолётик
Бета: здесь могла бы быть ваша реклама
Размер: драббл, 595 слов
Канон: Хроники Странного Королевства
Пейринг: Орландо / Эльвира
Категория: слеш
Рейтинг: G

Эльвира заплетает волосы в косу, оборачивает её вокруг головы и закрепляет шпильками. Можно было бы позвать кого-нибудь на помощь, но за последние годы она привыкла ходить с несложными укладками и пользоваться усилиями парикмахеров только перед торжественными случаями. Кира за прошедшие десятилетия тоже привыкла пользоваться услугами профессионала хотя бы перед торжествами. Забавно, что в итоге они обе пришли к одному результату, идя в противоположные стороны. Не в первый раз.
Орландо появился в комнате бесшумно, эльфийским, партизанским навыком, привычкой вечного ребёнка с украденным детством, любящим пугать друзей внезапным появлением. Эльвира не может не улыбаться, смотря в его глаза, дивные, самые дивные глаза в мире — не цветом, не формой, она навидалась эльфов на своём веку. Глаза её короля и мужа были неповторимы своей мягкой добротой, выкованной не в дворцовой неге, но в подвалах, трущобах, тюремных казематах, в партизанских лежбищах, в голоде и одиночестве, под ударами, насмешками, презрением. Никто больше не смотрел так.
— Я уже заждалась, — она прижимается привычным — рефлекторным — движением щекой к его руке, лёгшей ей на плечо. — Был в гостях?
— Да, — ясноглазый её склоняется к ней ближе, касается губами её волос. — Передал подарки от мэтра Истрана на Каппу, проведал некоторых знакомых. Кайден, кстати, передал подарок Шеллару.
— И ты его донёс, а не сжёг от греха подальше? — Эльвира закрыла глаза, слушая чистый, как и прежде, голос. Время не трогало её эльфа, кровь лесного народа, магический дар — они хранили его от смерти и старости, берегли его для этого мира, для неё, неизменным.
— Шеллар большой мальчик и служба безопасности у него хорошая, он сам решит, что делать с этим подарком, — горячее дыхание скользит по её шее невесомой лаской. — Не мне его опекать, у него хватает других защитников. И мне тоже есть кого защищать.
Он обнимает её крепко, прижимая к себе, удерживая рядом с собой. С недавних пор она слышит в этом отчаянное упрямство, как будто её милый, коронованный бард спорит с кем-то — с чем-то, со временем — за неё. Пока это лишь тень в привычных жестах, ей нет ещё и пятидесяти, она молода, лучшие целители заботятся о её здоровье. У них с Орландо впереди ещё много лет и десятилетий, больше, чем осталось в прошлом, она уверена в этом, но иногда ей бывает страшно за него. Она знает, что эльфы не помнят боли долго, сколько раз она слышала об этом от тех, кто пытался сделать больно ей: «ты умрёшь, и он сразу о тебе забудет». Раньше она отмахивалась от этих слов, теперь же всей душой надеялась на них. Она знала не только эльфов. Она знала Мафея, которого изменила смерть девочки, которую он не знал и года. Знала Кантора, который тоже был когда-то лёгок и беззаботен, пока боль не изменила и его — она не знает точно какая, она не та, кому могли бы быть доверены эти тайны, но результат она видит.
Всем сердцем она хочет верить, что не станет такой болью для Орландо. Пусть он поплачет над ней пару дней, а потом отвлечётся и пойдёт дальше так же легко, как будто ничего и не случилось. Порой Эльвира хочет взять с него слово, что он так и сделает. К счастью, она не настолько глупа, чтобы не понимать, как жестоко это будет звучать.
— Ясноглазый мой, ты мне помнёшь сейчас платье, что подумают придворные?
— Обзавидуются мне, — он улыбается широко и радостно, как ребёнок, хвастающийся нарисованным на стенах шедевром.
И Эльвира улыбается ему в ответ так же ярко и беззаботно. Нет смысла думать о том, что она не может изменить. Но она знает, что не бросит его в одиночестве. У них прекрасные дети. Они воспитают самых лучших в мире внуков. И в мире, в котором они будут жить места боли не останется.
Она в них не сомневается.